�鶹������ҳ���

В марте срок моей журналистской визы истек, и мне понадобилось две недели на то, чтобы ее продлить.

Все это время в моей голове крутился кадр из фильма Вуди Аллена "Разбирая Гарри", та сцена, где главный герой спускается на лифте в ад и слышит голос, объявляющий этажи:

"5-й этаж: воришки из метро, попрошайки, литературные критики.
6-й этаж: экстремисты правого толка, серийные убийцы, адвокаты, появляющиеся на телеэкране.
7-й этаж: СМИ. Извините, весь этаж забит".

Большая часть процесса оформления визы ушла на ожидание и волнения по поводу моих документов. Чтобы чем-то себя занять я начал мысленно помещать чиновников, которые попадались мне на пути, в разные круги ада.

Как-то утром я ждал начальника местной иммиграционной службы, назовем его Оскар Оскарович, видимо, очень занятого человека.
Я пришел рано и был первым в очереди, но его секретарша все время повторяла, что он занят. Прошел час. Я представлял, как лифт с Оскаром Оскаровичем опускается этажом ниже.

Я долго придумывал необходимый набор составляющих третьего круга: бессердечные чиновники, продавцы урана, люди, ездящие с мигалками.

Этот круг простой, в нем должна быть очередь и часы на стене. Когда ты отстоишь очередь, тебе обязательно скажут, что кипа документов, которую ты принес, не подходит. Фотографии не те, и ты забыл указать электронный адрес с места работы десятилетней давности. Ты начинаешь все сначала и снова встаешь в конец очереди. И так из раза в раз.

Нельзя не заметить, что я провел две недели в круге третьем, хоть я и не чиновник и у меня нет мигалки.

Это несправедливо. Я понимаю, конечно, что из соображений безопасности, визу нельзя просто так раздать, как жвачку. Но сам процесс получения визы как будто специально сделан, чтобы наказать невиновного. Среди огромной кучи документов, которую я носил с собой, у меня были результаты анализа на СПИД, письмо, подтверждающее, что у моей русской тети есть работа, конверт с 10 фотографиями разных размеров и цветов на паспорт. Я был очень хорошо подготовлен.

Но когда я подошел к маленькому окошку в отделении УФМС, мне сказали, что у меня не та анкета на визу. Формат поменялся, а я распечатал старую с интернет-сайта.

"Но ведь там та же информация", - сказал было я. "Да, но формат неправильный", - ответили мне.

Это повторялось из раза в раз и может считаться некоей кульминацией третьего круга, но это еще не самая неприятная часть.
Самое страшное, это когда ты знаешь, что в твоих документах ошибки, но не знаешь какие именно и где. Пока ждешь в очереди, силишься догадаться. Достаточное ли количество копий документов я сделал? Правильной ли я ручкой писал? Но это все бесполезно. Пока ты пытаешься исправить одну ошибку, тут же оказывается, что что-то не так где-то еще. В этом заключается прелесть третьего круга.

Однажды мне удалось спросить у чиновника, работающего в министерстве иностранных дел, почему процесс получения визы столь мучителен. Он очень приятный человек, посмотрел на меня, улыбнулся и сказал: Назло американцам. Может он пошутил, но я стал повторять эти слова. Назло, назло, зло...

Я так понимаю, что процесс получения визы в России это своего рода месть. Каждый раз, когда американцы вводят какие-то визовые ограничения, русские повторяют это, стараясь поточнее воспроизвести все мучения.

По понятным причинам я никогда не делал американскую визу, но я уверен в том, что это непросто. Я наблюдал за тем, как у американского посольства десятки людей стоят за железными перегородками перед этаким "моржом" в форме и в фуражке. Я думаю, они мечтают увидеть этого "моржа" однажды в круге третьем, и я их прекрасно понимаю. Может быть и российские чиновники просто хотят, чтобы их понимали?

В конце моей визовой эпопеи еще один чиновник из МИДа предложил мне пойти к Оскару Оскаровичу. Он дал мне для него письмо, и я приложил его к моей куче документов. После часа ожидания в приемной, его секретарша все-таки пустила меня к нему.
Там сидел он, в душной комнате за маленьким столиком, а над головой у него фотография улыбающегося президента Дмитрия Медведева.

Оскар Оскарович меня увидел и начал тереть глаза. Его пиджак был помят, его лицо было бледым, и я понял в этот момент, что он живет в таком аду, который мне даже не снился.

Бедный парень, подумал я. Он так настрадался. Я передал ему письмо из министерства иностранных дел, и представил, как лифт, везущий Оскара Оскаровича, постепенно ползет вверх.

"А, так вы из СМИ!" - воскликнул он, смотря на письмо. "Да, но мой этаж уже забит", - подумал я.

• Добавить ссылку на запись в:
• |
• |
• |
• |
• |
• - Что это такое?